© Юлия Глек, перевод и примечания, 2011.

ЧАРЛЬЗ АСТОР БРИСТЕД

CHARLES ASTOR BRISTED

ПЯТЬ ЛЕТ В АНГЛИЙСКОМ УНИВЕРСИТЕТЕ

FIVE YEARS IN AN ENGLISH UNIVERSITY

(Избранные главы)

Перевод и примечания Юлии Глек

Оригинал здесь http://www.archive.org/details/fiveyearsinengli00brisuoft

Оглавление

Глава 12

Частное репетиторство

σύν τε δύ' ἐρχομένω, καί τε πρὸ ὃ τοῦ ἐνόησεν.  –  Ежели двое идут, то придумать старается каждый, Что для успеха полезней.

«Илиада»,  кн. 10,  пер. В. Вересаева.

Возвратясь из своей короткой поездки в Оксфорд, я принялся за работу над английским эссе, и вскоре после того, как я его закончил и отослал (имя скрыто под печатью, как обычно), меня обрадовало известие о том, что я получил solus* Университетскую Награду за Латинское Эссе (University Latin Essay Prize). Однако ещё до этого я вознамерился в следующем году получить степень на обоих Трайпосах и, соответственно, взял себе двух репетиторов. Мой старый друг Трэвис больше не жил при колледже, поэтому я прибегнул к помощи джонсианца, одного из немногих «классиков» этого колледжа, который был совершенно не похож на Трэвиса, но тоже оригинал в своём роде. Он был столь массивен и обладал такой внушительной наружностью, что приобрёл прозвище Юпитер. Стояли отвратительные дни с мелким моросящим дождём, которыми так богат английский климат, и мы частенько обращались к нему под этим именем с просьбами как-нибудь повлиять на клерка, ответственного за погоду. Это был один из самых добродушных и ленивых смертных: казалось, его единственная цель, занятие и удовольствие состояло в том, чтобы целый день лежать на диване и сочинять латинские и греческие стихи, что он делал превосходно, или читать английские. Что же касается математики – а здесь мне нужно было начинать с самого начала, и шесть месяцев на подготовку не казались слишком долгим сроком – то я возлагал свои упования на великого спасителя «классиков», у которого была прекрасная репутация по натаскиванию неспособных, и который постоянно работал с тридцатью-сорока учениками. «Взять двух репетиторов на последние длинные каникулы» является обычной практикой, но не много найдётся таких триместров или каникул, во время которых студент не занимается по меньшей мере с одним. Поскольку частное репетиторство представляет собой очень важный элемент университетской системы, оно заслуживает более пристального рассмотрения и более подробного описания, чем те случайные упоминания, которыми мы ограничивали своё знакомство с ним до сих пор.

* solus (лат.) – один.

Как уже отмечалось, частный репетитор (private tutor) в английском университете во многих отношениях соответствует профессору в германском. Немецкий профессор необязательно прикреплён к какой-то определённой кафедре; он не получает фиксированного жалованья, у него нет помещения для публичных лекций; он проводит занятия у себя на дому, и количество учеников зависит от его репутации. Кембриджский частный репетитор  – это тоже человек, окончивший университет, который принимает учеников у себя дома, и их количество пропорционально его репутации и способностям. И хотя немецкий профессор является таковым с санкции своего университета, a существование частного репетитора официально не признаётся, но различие это скорее кажущееся, чем реальное, ведь английский университет фактически дал репетитору разрешение преподавать определённые дисциплины, присвоив ему степень на выпускных экзаменах. Таким образом, человек, занявший высокое место в списке Рэнглеров, может считаться ipso facto* компетентным преподавателем математики, и т.д. Но положение частного репетитора влечёт за собой определённые особенности обучения, и причины здесь те же, что вызвали эту систему к жизни и поддерживают её в сохранности.

* ipso facto (лат.) – в силу самого факта.

Здесь уже не раз говорилось о том, какой гласности предаются отличия, присваиваемые университетом и колледжами, и какая важность им приписывается. Они превосходят всё, что мы имеем в этом роде в наших учебных заведениях. Правда и то, что гласность эта несколько иная. Здесь нет толп, которые на церемониях присвоения степеней слушают, как молодые люди произносят речи. Но если на успешного студента приходит поглазеть сравнительно небольшое количество народу, то его имя становится известным всем, кто читает газеты, – потому что в каждой газете на видном месте публикуют не только результаты экзаменов на степень (Degree Examination) и на университетские награды (University Prizes), но и всех экзаменов колледжа (College Examinations) и на награды колледжа (College Prizes). Когда меня избрали стипендиатом Тринити (Scholar of Trinity), д-р Хьюэлл счёл нужным послать об этом сообщение с нарочным мистеру Эверетту, чтобы он узнал об этом до того, как прочитает прессу, как будто наш посланник непременно должен был отнестись к этому как к делу государственной важности. Когда один мой знакомый, который приходился родственником члену Кабинета, пожелал начать дипломатическую карьеру, первый совет этого государственного деятеля был таков: «Постарайтесь непременно оказаться в числе Рэнглеров (Wranglers)». Что же касается тех, кому удалось занять первое место в списке года, то какое-то время их популярность не знает границ. Краткую биографию Старшего Рэнглера (Senior Wrangler) обычно публикует какая-нибудь газета в его родных местах, затем её перепечатывают кембриджские газеты, а уж оттуда многие другие периодические издания. Школа, в которой учился Стипендиат Университета (University Scholar) или Старший Классик (Senior Classic), обычно заботится о том, чтобы о них тоже были сказаны соответствующие слова. Но слава здесь далеко не единственный соблазн. Все эти экзамены, за исключением двух Трайпосов* (Triposes), приносят с собой какое-нибудь материальное вознаграждение в виде книг, столового серебра или денег – чаще именно денег, и суммы иногда бывают очень значительные. Стипендия Тринити составляет £60 в год для тех, кто постоянно живёт при колледже, а в большинстве случаев из неё используется около £40**. Некоторые стипендии в «малых колледжах» составляют £100 в год. Членство в колледже (Fellowship) обеспечивает годовой доход от £200 до £400. Один мой друг в течение третьего курса получал школьную стипендию*, стипендию колледжа (College Scholarship), различные награды (Prizes) и стипендию университета (University Scholarship) на сумму более тысячи семисот долларов, а так как его расходы не превышали половины этой суммы, то оставшаяся половина составила его доход от получения образования.  Действительно, часто говорят, и в этом едва ли есть преувеличение, что бедный студент, добившийся степени с высоким отличием, получает возможность всю жизнь содержать не только себя самого, но и свою мать и сестёр.

* А косвенно и они тоже, поскольку это путь к членству в одном из «малых колледжей» (прим. автора).

** Стипендия выдавалась в виде еженедельных выплат. Живёте при колледже – получаете, не живёте – не получаете.

*** школьная стипендия (School Exhibition) – некоторые школы предоставляют стипендии лучшим выпускникам для продолжения образования.

Совершенно очевидно, что в университет поступают студенты с самым разным уровнем подготовки. Одни приходят из публичных школ, и это уже готовые «классики», которым нужно разве что расширить круг чтения, углубить философское понимание синтаксиса и увеличить скорость перевода с английского на латынь и греческий (Composition), но при этом с очень скудными знаниями по математике. Другие занимались с частными преподавателями и ушли по математике года на два вперёд, но у них весьма смутные представления о греческом и латыни. Третьи пришли из частных школ или от частных преподавателей не слишком хорошо подготовленными по всем предметам. Более того, выпускники публичных школ прошли предварительную тренировку для «классических» экзаменов университета на соответствующих экзаменах своей школы, в то время как многие из их товарищей-студентов не умеют эффективно применять свои знания в рамках той системы, в которой теперь находятся. Компенсировать недостатки предшествующего обучения и направить учёбу так, чтобы усилия не пропадали даром, – вот два desiderata*, которые, по всей вероятности, привели к появлению частных репетиторов, имевших сначала ограниченное применение, но потом превратившихся в общую практику. Справедливо и то, что охват работы по классическим языкам настолько велик, что никакая помощь репетитора не может обеспечить тем, кто поступает с очень слабой подготовкой, хорошую степень, но и здесь можно многое сделать и добиться удивительных результатов, – заполнить пробелы даже в самых неточных и поверхностных знаниях и отшлифовать их. Что же касается математики, то студенту, который поступает в университет, зная лишь предметы первого курса, но с хорошими способностями к точным наукам, вполне хватит времени, чтобы под соответствующим руководством суметь занять место среди первых двадцати Рэнглеров или даже среди первых десяти. Именно благодаря помощи своих репетиторов многие «классики», которые никогда не смогли бы сделать это самостоятельно, умудряются сдавать Математический Трайпос или даже пробиться в Старшую Оптиму (Senior Optimes), что даёт им право претендовать на Медаль Канцлера. Благодаря им же многие первокурсники оказываются в Первом классе на своих первых майских экзаменах, и это служит им стимулом, чтобы готовиться к экзаменам на степень с отличием, вместо того чтобы разочароваться и с самого начала потерять охоту к учёбе. Более того, даже в предметах, по которым студент поступает хорошо подготовленным, репетитор оказывается крайне полезен, чтобы заставить его работать регулярно и не допустить потери формы. Ежедневное или еженедельное посещение репетитора благотворно влияет на ученика, оно не даёт ему отлынивать от работы, и в большинстве случаев репетитор готов незамедлительно отчитать любого из своей команды репетируемых, если он подаёт признаки лени. На самом деле, общее мнение признаёт, что это необходимое качество хорошего репетитора. Вы можете услышать, как говорят: «Я боюсь обращаться к Т., он своих мало ругает». В подготовке умного студента, чьим предшествующим образованием пренебрегали; в натаскивании студента с хорошей памятью, но не слишком блестящим интеллектом; в окончательном доведении до блеска первоклассного студента и выработке у него навыка быстрой работы, что должно обеспечить ему одно из наивысших мест на Трайпосе, – во всех этих свершениях искусный репетитор демонстрирует непревзойдённое мастерство. Кажется, будто в ученика вселяется часть его самого и через него действует.

* desiderata (лат.) – желаемое.

На занятиях с репетитором-«классиком» студент переводит отрывок (заранее подготовленный) из какого-нибудь автора, приносит сделанный дома перевод с английского на латынь или греческий и пишет у него, как на экзамене, переводы с классических языков и на них, которые проверяются, исправляются и затем сравниваются с образцами репетитора. Поскольку значительное количество материала ученику всё равно приходится проходить самостоятельно, главной заботой репетитора является перевод с английского на классические языки (Composition). Также он выступает в качестве комментатора и последнего ресурса в случае затруднений. Ещё в его обязанности входит выбирать трудные отрывки из авторов, которых у студента может не оказаться времени или желания читать полностью, и указывать нужные книги по «зубрильным» (cram) и филологическим вопросам.

На занятиях по математике главное внимание обычно уделяется решению задач и примеров, потому что большая часть трудных теоретических вопросов достаточно ясно объясняется в книгах, хотя некоторые репетиторы считают, что их собственные рукописи лучше любых книг, и заставляют учеников переписывать их. Студенты постоянно пишут работы по теории (book-work), и у себя дома, и у репетитора; они практикуются в этом, чтобы добиться как быстроты, так и точности.

Обычный репетитор принимает по пять-шесть учеников в день, занимаясь с каждым по часу. Тот, кто является большой знаменитостью, может иметь в два раза больше, если он «классик», и в четыре раза больше в случае математика. Репетитор-математик может позволить себе набрать гораздо большую команду репетируемых. «Классик» может заниматься переводом не более чем с тремя учениками одновременно, также не может он и проверять с необходимым вниманием и тщательностью более десяти переводов на классические языки (Composition) в день, в то время как математик может давать задания и объяснения одновременно группе в восемь-десять человек. Тот, к помощи которого я теперь прибегнул, имел обыкновение устраивать своим тридцати ученикам настоящие «бои» (fights), как он это называл: он давал десяти-двенадцати из них письменную работу по какой-нибудь теме и ставил за неё оценку как на экзамене; и результаты этих «боёв» украшали стены комнаты в течение всего триместра или каникул, пока там не заканчивалось свободное место

Те, кто занял наивысшие места на экзаменах на степень, не всегда становятся самыми лучшими репетиторами. Самый прославленный репетитор для лучших студентов-математиков был только седьмым Рэнглером (Wrangler); наш друг – любитель «боёв» – восьмым.

Для многих из πολλοι репетиторы не менее необходимы, хотя требования к репетиторам для них предъявляются более низкие. Главное качество, которое необходимо репетитору на степень без отличия – это терпение, поскольку его ученики с высокой вероятностью будут либо очень тупыми, либо очень ленивыми, и в обоих случаях очень невежественными. Человек, обладающий хоть какими-то способностями и знаниями и претендующий на степень без отличия, вполне может послужить сам себе репетитором.

Обычная плата частному репетитору составляет £7 в триместр, если вы ходите к нему через день, и £l4, если каждый день. Титулованные студенты (Noblemen) и феллоу-коммонеры (Fellow-Commoners) платят больше, а сайзары (Sizars) – около половины этой суммы. Плата на каникулах пропорциональна.

Отношения между частным репетитором и его учеником, конечно, могут быть разными в зависимости от возраста и характера обеих сторон, но обычно они самые фамильярные, и первый редко пытается играть роль дона по отношению ко второму. Если они близкие друзья, а это случается нередко, то общение на занятиях бывает свободным и непринуждённым, а обучение сочетается с развлечением самым комическим образом. Когда я достаточно оправился от болезни, чтобы вновь начать заниматься с Трэвисом, он сам приходил ко мне, чтобы избавить меня от восхождения на третий этаж, и студент, с которым мы вместе занимались у него ещё на первом курсе, приходил туда тоже. Мы читали Эсхила, и не знаю уж, что на нас нашло, но мы решили одолеть «Просительниц». Позднее мы решили, что это была пустая трата времени, поскольку искажения и трудности в тексте пьесы настолько велики, что её редко когда дают на экзаменах, разве что на Стипендию Университета, а поэзия там едва ли стоит усилий, затраченных на то, чтобы докопаться до смысла. И вот какие сцены разыгрывались между нами тремя.

[Уютно обставленная комната площадью около двенадцати квадратных футов. Присутствуют Трэвис и два его ученика; также неограниченное количество словарей, труды семи немецких комментаторов и двух английских, разбросанные по комнате в разных местах. Хозяин квартиры, одетый в очень старый халат и шлёпанцы, полуутонул в кресле и выглядит, как сказали бы некоторые юные леди, «интересно», то есть бледный и осунувшийся и с трудом может удержать две или три книги, которые у него в руках. Минджи, маленький человечек с очень самоуверенно поблёскивающим моноклем, примостился на диване, и его едва видно за грудой учёных томов, окружающих его со всех сторон. Трэвис стоит с испещрённым подчёркиваниями и сильно потрёпанным томом Эсхила в руках, а иногда ходит по комнате, вернее, поворачивается кругом, потому что её размеры большего не позволяют. Способ обучения следующий: ученики поочерёдно переводят по пять-шесть строк, останавливаясь в конце каждой, или же их останавливает Трэвис, и между этой строкой и следующей имеет место длительная дискуссия с комментариями, сопровождающаяся наведением справок у некоторых или у всех девяти комментаторов сразу. Один из страдальцев только что прочёл полдюжины строк, в которых почти нет знакомых слов, и переводит дыхание перед тем, как приступить к переводу.]

Трэвис: Ну же, Бристед, давайте!

Б.:  Но пощади своих просительниц, земледержащий всемогущий Зевс, потому что мужской род египетский, невыносимый в своей дерзости… ὕβριν  – это винительный падеж, подразумевается κατὰ, да?

T.: Не нужно говорить – подразумевается κατὰ, скажите, что это винительный падеж отношения.

B.: Преследуя меня … можно перевести δρόμοισι как «поспешно», так же как δρόμῳ у Геродота?

T. Да, а как переводится μετά?

B. Тмесис* от δεόμενοι. «Стремятся силой захватить меня, беглянку»; βίαια здесь наречное, я полагаю.

* тмесис – лингвистическое явление, при котором слово разделяется на две части, удалённые друг от друга, между которыми вставляются любые другие слова. Существовало в архаическом древнегреческом и исчезло в более поздних формах языка.

T. Конечно, продолжайте; πολυθρόοις μάταισι.

B. Μάταισι – это  ἅπαξ λεγόμενον, да?

T. Нет, не думаю.

[Поиски μάτη у комментаторов и в словарях. Минджи, который сидит ближе всех к «Линвуду», объявляет, что это слово встречается также в «Плакальщицах», где значит «преступление», а здесь оно означает «бессвязные речи».]

Б. «Шумные и бессвязные речи» – так годится?

T. Μάτην  –  μάταιος – это действительно может означать здесь «преступления» или, может быть, «безрассудство». Я именно так и полагал. [Делает себе пометку на полях книги, чтобы разобраться с этим позднее]. Я над этим подумаю. Продолжайте, Минджи.

[Минджи читает семь или восемь строк; первые две-три из них не очень трудные, и он атакует их с большой решимостью.]

M. Коромысло твоих весов надо всеми, и чего смертные могут без тебя достичь? О! О! А! А!

T.: Междометия можно не переводить.

[Минджи делает длинную паузу.] Ὅδε μάρπτις – этот похититель, νάιος – в море, γάιος – на суше. Я сам в этом как в море плаваю.

T.: Этот похититель с корабля теперь на суше. Не засыпайте, Бристед. Продолжайте, Минджи.

М. Да потрудишься ты для этого.

T. «Перед этим, похититель, да погибнешь ты», то есть перед тем, как захватишь меня.

M. Ἰόφ ὀμ – это по-египетски, да?

T. Возможно. Во всяком случае, не по-гречески.

[Стук в дверь.]

Б.: Я думал, что закрыл наружную дверь.*

* закрытая наружная дверь означала, что хозяина нет дома или он не хочет, чтобы его беспокоили.

T.: Ничего, не отвечайте, он уйдёт.

M.: Вот здесь опять по-египетски или ещё по-какому-то – κάκκας νο δυϊαν.

Б. [Поднимая глаза от немецкого издания]. Хаупт* читает это как κάββας. Очень хорошее исправление. Так, значит, это глашатай говорит, κάββας – спустись сюда, βοᾶν ἀμφαίνω – я говорю тебе.

* Хаупт (Moritz Haupt , 1808 – 1874) – немецкий филолог. Преподавал в Лейпцигском и Берлинском университетах.

M. А как тогда  насчёт νο δυϊαν?

T. Δυϊαν должно быть как-то связано с δύῃ, но вот νο – νο… Нет, не знаю, что это значит.

Б.: [С ликующим видом выныривает из трёх разных изданий.] Они все считают попытки установить значение этого слова безнадёжным делом!

T. Ну, тогда и мы оставим это дело как безнадёжное.

[Неизвестный стучит в дверь.]

А вот наш друг своё дело безнадёжным не считает. – Уходите, я вам говорю!

[Неизвестный, вероятно, неправильно расслышав последние слова и приняв их за приглашение войти, входит без дальнейших церемоний.]

Б.: А-а, Данбар, как поживаете?

[Данбар, серьёзный дородный шотландец, проходит на середину комнаты (для чего достаточно одного шага), понимает, что здесь происходит, говорит «Ах, вы заняты» и медленно поворачивается, чтобы уйти.]

T. Не уходите. Мы скоро закончим. Садитесь и возьмите какую-нибудь книгу.

[Б. вручает Данбару «Рим» Нибура*, весь набитый неровными клочками бумаги, отмечающими нужные места. Данбар открывает книгу на самой большой закладке и погружается в исследование о nexus и addictus** – примерно столь же увлекательное, как сочинение Фирна*** об условных выжидательных правах. Б. читает ещё несколько строк по-гречески и начинает переводить.]

* Нибур (Barthold Georg Niebuhr, 1776 – 1831) – выдающийся немецкий историк Древнего Рима, основоположник современной научной историографии. Основное произведение, над которым он работал до конца жизни  – «Римская история».

** nexus (лат.) – в Древнем Риме акт ссуды или займа, при котором должник в случае неисполнения условий сделки становился арестантом заимодавца, то есть фактически попадал в рабство, хотя при этом сохранял гражданские права.

addictus (лат.) – несостоятельный должник, который по приговору суда становился рабом заимодавца до тех пор, пока не расплатится.

*** Фирн (Charles Fearne, 1742 – 1794) – английский юрист. Его работа An essay on the learning of contingent remainders and executory devises (Об условных выжидательных правах и завещательном отказе недвижимости под отлагательным условием) (1772) поныне считается классической.

«Я вижу, что это вступление предваряет насилие и страдания для меня. Беги же под защиту святыни» – так, по их мнению, переводится ἀλκάν – «свирепый, он ликует» – χλιδᾷ здесь в активном залоге?

T.: Нет, нет, оба эти прилагательные следует переводить как наречия.

Б.: «Он свирепо ликует с умыслом, так что это невыносимо ни на море, ни на суше. О царь, опереди его своими приказами»…

T. Ну вот опять! Προτάσσου – какой это залог?

Б.: Средний.

T. Ну тогда «располагайтесь перед нами – станьте перед нами». Ну, Минджи! Οὐκοῦν οὐκοῦν.

M. [Отчаянно набрасывается на отрывок и переводит его настолько буквально, что это порадовало бы сердце новоанглийского наставника.] «Не будет ли, не будет ли дёрганье, дёрганье, и битьё палкой, очень кровавое, убийственное отрезание головы?»

[Данбар закрывает книгу, смотрит на Минджи, как будто сомневаясь, в своём ли он уме, и степенно выходит из комнаты.]

M. О ком это она говорит, о себе или о глашатае?

Б. О ком тебе угодно, дорогуша, как сказали на представлении в кукольном театре.

T. Она говорит это о глашатае – угрожает ему местью царя. Довольно с вас.

[Б. читает несколько строк и начинает переводить.] – «Идите вы, проклятые злодеи, к проклятой…» Послушайте, Трэвис, ἁμίς означает matella*. Это очень непристойно и к тому же не вписывается в контекст.

* matella (лат.) – старая развратница.

[Снова долго роются в комментариях и, в конце концов, решают на основании авторитета Диндорфа*, что ἀμίδα – это ridicolo errore** вместо ἀμάδα, что, как объясняет  Исихий***, означает корабль ἀπὸ τοῦ ἀμᾶν τὴν ἅλα, потому что он мчится по морю.]

* Диндорф (Karl Wilhelm Dindorf, 1802 – 1883) – немецкий филолог-классик. Редактировал классических авторов, в том числе древнегреческих драматургов.

** ridicolo errore (ит.) – смешная ошибка.

*** Исихий Александрийский (ок. V в. н.э.) – древнегреческий филолог и лексикограф, составивший словарь древнегреческого языка и его диалектов.

«Тогда солёной дорогой многих течений, вместе с хозяйской наглостью, да, я до крови исколю вас своим посохом…» – [замолкает и поднимает глаза, заподозрив, что происходит что-то не то, потому что Трэвис дал ему перевести четыре строки подряд, ни разу не прервав.]

T.:  [Который последние две минуты выглядывал в окно] – O Минджи, вон там сейчас прошла такая хорошенькая девушка! Бристед, вы сегодня уже были на прогулке? Обувайтесь, идём на улицу и посмотрим на неё. [Exeunt* Трэвис и Минджи.]**

* exeunt (лат.) – выходят.

** вот как выглядит этот отрывок из «Просительниц» Эсхила в русском переводе С. К. Апта:

В порыве наглости мужской

Сыны Египта по следам

Бегут моим. Их свист и гик

820    За мной несётся. Овладеть

Они хотят беглянками. В твоих

Руках весы. Найдётся ли на свете

Дело такое, чтоб вопреки

Воле твоей свершилось?

(Участницы хора – наперебой.)

– Вот они, вот они!

– Вот разбойник с корабля сходит на берег!

– Упади, разбойник, разбейся, враг!

– Следом – другие!

– Впору выть, кричать мне впору!

830      – Я вижу начало страданий моих!

– Насилья начало! Беда, беда!

– Эй, поскорей, на помощь!

– Не помилуют, о нет,

Нас не здесь, ни на ладьях!

– Царь, защити скорее!

Входит глашатай.

Глашатай

Живо, живо на барку! Бегом, бегом!

А то, гляди,

За косы, за косы схватим, ножом кольнём,

840     А иной и голову

Без пощады срубим.

Эй, проклятые, живей,

Живей, живей на судно!

Хор

Сгинь, пропади среди волн,

В море солёное кань,

Судно, а с судном вместе

Свора да сгинет хозяев наглых!

В оправдание их спешки нужно сказать, что хорошенькое личико – редкое зрелище для Кембриджа. В среднем его можно увидеть не чаще, чем раз в три месяца.

В приведённой выше сцене занятие с репетитором выглядит довольно-таки комично, и не следует думать, что обычно они проходят именно таким образом. Но даже если передача знаний принимает такую шутливую форму, передаваемых знаний от этого меньше не становится.

Конечно, было бы преувеличением сказать, что каждый частный репетитор – добросовестный; вряд ли это можно утверждать относительно группы преподавателей, которая насчитывает несколько сотен человек. Существуют примеры, когда те, кто получил степень без отличия, берут себе таких же учеников и, особенно в случае каникулярных занятий вне университета (reading party), это превращается в сплошной отвод глаз для родителей, поскольку компания подбирается специально, чтобы с наибольшим удобством бездельничать и кутить, причём это касается как учеников, так и самого репетитора. Но, к счастью, это единичные случаи. Тем не менее, кое-где должностные лица колледжей ухватились за них из зависти к доходам и независимому положению некоторых репетиторов, которые женились (отказавшись от членства в колледже или не дождавшись вакансии, а то и просто не сумев её получить, потому что из-за высокой конкуренции в Тринити и Сент-Джонсе иногда за бортом остаются очень способные люди) и содержат семьи на доходы со своих «команд» репетируемых. Но вероятность того, что эта практика будет отменена или изменена, очень мала, если только вся система экзаменов университета и колледжей не претерпит коренных изменений. Нынешний штат преподавателей колледжа (College Lecturers) не смог бы, за исключением некоторых самых маленьких колледжей, удовлетворить потребность в обучении; в крупных же колледжах его численность потребовалось бы увеличить во много раз. И даже если бы штат соответствующим образом увеличили, разве может преподаватель, читающий публичные лекции, быть в курсе достижений и недостатков своих учеников, их способностей и нужд так, как частный репетитор, и относиться к каждому из них с такой же сильной личной заинтересованностью? Этикет и официальная дистанция между сторонами очень сильно этому препятствуют. Кроме того, любая организация занятий колледжем не включает в себя каникулы, а ведь именно на каникулах прилежный студент (reading man) и делает большую часть работы. Что касается меня, то я полностью отдаю себе отчёт в том, что получил огромнейшую пользу от занятий с джентльменами, которые в разное время были моими репетиторами, и убеждён, что без них я сумел бы лишь в незначительной степени воспользоваться преимуществами публичного обучения в колледже; и я уверен, что любой студент, за исключением выпускников публичных школ, сказал бы то же самое. Они, как получившие сходную предшествующую подготовку, могут легче обойтись без частного репетитора по «классике», но даже многим из них пришлось бы туго без репетитора по математике. Кроме того, отменить частное репетиторство на деле было бы невозможно, даже если бы это было желательно. Можно лишь сменить название, ведь нельзя же запретить двум студентам взаимно помогать друг другу по «классике» и по математике. В небольших масштабах это имеет место и сейчас. Один мой друг, бакалавр, который готовился к экзамену на членство в колледже, очень успешно подготовил меня к одному из экзаменов по математике, а я отплатил ему тем же, позанимавшись с ним «классикой» на следующих длинных каникулах. Если бы частное репетиторство было объявлено вне закона, такие соглашения стали бы встречаться чаще и сохранили бы все те недостатки, в которых сейчас обвиняют частное репетиторство, – а именно, что оно существует без официального разрешения, что оно мешает посещению публичных лекций и т.д., – а в придачу появилось бы дополнительное зло, потому что работа стала бы делаться хуже.

Конечно, донов из колледжа должно раздражать то, что человек, который, возможно, получил более низкую степень, чем они сами, и не имеет никакого законного или официального положения в университете, при всём при том имеет больший доход и лучшую местную репутацию, да вдобавок ещё может наслаждаться радостями семейной жизни. Но это цена, которую они платят за своё официальное положение и репутацию за пределами университета. Вне университета частный репетитор – всего лишь бакалавр или магистр гуманитарных наук или, самое большее, «бывший член колледжа», в то время как декан (Dean) или наставник (tutor) колледжа – это тот, кто всегда оказывается на титульном листе, редактирует ли он классиков или публикует проповедь. Что же касается посещения лекций, то здесь уже было показано, что лектор, который хочет иметь большую аудиторию и хорошую репутацию и заслуживает этого своими дарованиями, собирает полный зал. В целом можно сказать, что, если принимать нынешнюю систему экзаменов как данность, то частное репетиторство является наилучшим способом подготовки к ним. Это дорого обходится – но Англия вообще дорогая страна, и всё, что связано с английским университетским образованием, дорого соответственно, а особенность расходов на частного репетитора состоит в том, что они возмещают себя сами. Бедный студент, который платит своему репетитору £7 или £14 в триместр, получает ту же сумму от своего ученика, когда становится бакалавром.

Предыдущая

Следующая